Сказка о шахматах.
Великий повелитель Индии, король Каид, очень скучал в своем роскошном дворце. В течение многих лет он был могущественным завоевателем и вел победоносные войны с соседями, но теперь—все враги были покорены, в царстве его не было более восстаний и соседние страны, из года в год, исправно платили наложенную на них дань.
Каид не мог скрыть своего раздражения.
— Я не могу начинать войны без всякого повода и причины,— сказал он своим окружающим,—потому что это было бы против воле богов и у потомство осталось бы обо мне мнение, как о бессердечном и жестоком притеснителе. А между тем, на свете нет другого занятия, кроме войны, которое интересовало бы меня. Я готов дать все тому, кто придумает что-нибудь могущее всецело поглотить меня и сделать так, чтобы дни не казались мне скучными и бесконечно длинными.
Среди лиц, окружавших короля, находился старый мудрец и он сильно задумался над словами Каида. Придя домой, мудрец взял перья, чернила и папирус и заперся в своей комнате.
Долгое время старик оставался там, выходя лишь к обеду и ужину. Наконец, он покинул место своего добровольного заключения и первым делом послал за Талачандом, искусном резчиком по слоновой кости. Он долго говорил с ним, показывал какие-то чертежи, нарисованные им на папирусе и заказал ему тридцать две фигурки из слоновой кости, подробно объяснив, как их надо сделать.
В числе фигурок были два короля, две королевы, четыре воина на конях, два замка, сделанные по образцу знаменитой крепости близ Дели и другие фигурки различных форм и размеров. Половина всего числа фигурок была белая другая—красного цвета.
Талачанд усердно работал и через две недели принес фигурки мудрецу, который остался ими очень доволен.
Затем мудрец заказал столяру совершенно особенную доску. Она была квадратной формы, гладко отполирована и разделена на 64 маленьких квадратика белых и красных попеременно. Такой доски еще никто никогда не видывал и все недоумевали, для чего понадобилась такая доска.
Наконец, когда все было готово, мудрец взял фигурки и доску и пришел во дворец. Как только королю доложили о приходе мудреца, он приказал ввести его к себе.
—Государь,—сказал старик,— ты обещал исполнить все, что пожелает человек, которому удалось бы разогнать твою тоску и придумать для тебя какое-нибудь новое занятие. Помнишь ли ты это обещание и все ли еще оно в силе?
— Да, я помню его,—отвечал король;—я сделаю все, все дам тому, кто избавит меня от тоски и скуки.
— Хорошо же, — продолжал старик, расставляя фигурки на доске в два ряда один против другого,—я нашел средство помочь тебе. Смотри на эту доску, здесь новый род войны, во в которой нет кровопролития, нет выжженных дотла городов и сел, нет оставшихся сиротами дете, но которая, тем не менее, способна поглотить все твое внимание и заставить тебя напрячь все твое искусство стратега, если ты хочешь выйти победителем.
Этих слов было достаточно, чтобы любопытство и интерес короля были задеты за живое и по мере того, как мудрец объяснял войну фигурок на разделенной на квадратики доске, король все более и более оживлялся и тоска его уходила все дальше.
— Этот белый король—ты, государь,—говорил старик, — и если ты хочешь победить, ты должен все время сохранять хладнокровие и новый ум, ибо в этой войне побеждает более искусный, а не более сильный.
И мудрец рассказал, как должны были двигаться по доске фигурки: одни прямо, другие вкось, третьи немного прямо, а затем вкось; некоторые—через несколько квадратиков за раз, другие—только через один.
В течение нескольких недель король изучал эту игру, все более увлекаясь и заинтересовываясь ею, пока, наконец, не усвоил ее в совершенстве,
Тоска его прошла и чем больше он играл, тем сильнее нравилась ему игра, которой он дал название “король” или “шах” — что значить то же самое.
Теперь он призвал к себе мудреца и спросил, какую награду желает он получить.
— Чем одарить мне тебя? — спросил он.—Проси у меня все и что бы ты не пожелал — оно будет твоим, в плоть до половины моего царства.
— Не надо мне ни золота, ни драгоценных камней,—отвечал старик.—Все, что я спрошу у тебя, государь, это дать мне одно зерно хлеба за первый квадрат доски, удвоить это число для второго, это последнее снова удвоить для третьего и так далее, то есть я хочу получить одно зерно, два, четыре, восемь, шестнадцать и т. д.—до шестьдесят четвертого квадратика, дай мне только это количество зерен и больше— мне ничего не надо.
— Желание твое будет, конечно, исполнено, ответил король с улыбкой,—но мне кажется, ты просишь слишком ничтожную награду за свое изобретение. Позволь мне прибавить к этим зернам лак. (лак – в Индии обозначают 100.000)
— Нет, государь,— скромно ответил старик,— благодарю тебя за твою щедрость, дай мне только зерна, которые я прошу и я буду удовлетворен.
— Хорошо, пусть будет по твоему,— сказал король и позвав хранителя сокровищницы, приказал ему сосчитать зерна.
— У меня есть еще просьба, государь, — прибавил мудрец, уходя:—прикажи прислать зерна ко мне на дом.
Король согласился и на это, хотя удивился, почему мудрец но мог захватить о собой такой ничтожной награды.
Хранитель сокровищницы ушел, но через два часа вернулся в величайшем смущении.
— Послана ли старику обещанная награда? Спросил его король Каид.
— Нет, ваше величество,— растерянно отвечал тот:—это невозможно. Он спросил больше, чем стоит все ваше царство.
— Что ты говоришь!—спросил король, глядя на него с изумлением.
— Ваше величество, рассудите сами: дать ему одно зерно за первый квадрат, два—за второй, четыре за третий и так далее до шестидесяти четырех, это значит, что он должен получить 18,446,744,078,709,551,615 зерен. На всем свете нет и тысячной части такого количества зерен, потому что его цена, считая по 2 шиллинга за бушель, будет 3,385,966,239,667 фунтов стерлингов.
Великий Каид не хотел верить своему казначею и убедился в правильности его слов лишь после того, как тот еще раз при нем, вычислил количество зерен. И тогда король также впал в отчаяние, так как привык всегда исполнять свое слово и ему особенно хотелось вознаградить мудреца, избавившего его от тоски.
В это время мудрец снова пришел во дворец узнать посланы ли ему зерна хлеба.
В сильном волнении король спросил его, отдает ли он себе отчет в том, что просил.
— Государь, — отвечал мудрец,—ведь ты сам торжественно обещал дать мне все, что бы я ни попросил, ты сам предлагал мне полцарства твоего!
Король молчал.
И тогда мудрец снова заговорил:
— Государь, я не требую награды за то, что дал тебе возможность найти в жизни интересное и полезное занятие, помимо меча и огня и если, благодаря моему изобретению, величайший из властелинов понял, что даже он не может исполнить всякое опрометчивое обещание, то я уже вознагражден за изобретение игры, в которой люди всех веков и времен будут находить интерес и удовольствие.
И мудрец был прав, потому что шахматы, изобретенные им, стало, действительно, игрой из игр.