1.
Жила на свете королева Мая, прелестная и юная, какими бывают одни только королевы в сказках. Весь мир королевы сосредоточился в ее большом зеленом лесу, где пели целыми днями пестрые пташки, а по ночам выводил трели крылатый артист—соловей. Эти трели проникли в маленькое сердце Маи, сердце, похожее на душистый алый цветок и пленили юную королеву. Красавица— Мая стала тосковать. Захотелось ей видеть крылатого певца, захотелось выбрать его в мужья себе королеве.
Что он скромный, маленький певец должен будет полюбить ее, в этом Мая не сомневалась ни на одну минуту. Еще бы! Она была так прекрасна! И так богата притом! Она владела зеленным лесом и пестрыми лужайками, покрытыми цветами и прозрачными, с живыми брызгами алмазов, лесными ручьями и глубокими задумчивыми озерами, что лежали в глуши. Как мог устоять скромный певец против такой прекрасной и могучей королевы!
О, он должен был положить свои песни и свое сердце у ее ног.
Так решила Мая—королева и послала своих рыцарей за крылатым певцом.
2.
Была ночь. Опаловый месяц плыл по темно-синему небу, затопивший серебристо молочным светом дворец Маи, весь свитый из розового шиповника и дикой гвоздики. На троне из голубых незабудок сидела Мая—королева, окруженная блестящей толпой рыцарей и дам. А суровая стража стояла у входа и караулила прекрасный дворец Маи.
Все ждали, глядя на дверь. Ждали юношу-соловья, избранного королевой. И вот он явился. Явился в бедной серой одежде, с крыльями за спиною, с песнями на устах, с виду такой невзрачный, но окруженный лучами артистической славы своего дивного пения.
Как увидела его Мая, так и забилось ее сердце. Вот такого то именно серенького, скромного певца и полюбила она заочно. Полюбила и говорит ему:
— Твои песни проникли мне в сердце. Выбираю тебя в короли из всех рыцарей моих!
А певец упал на колени перед Маей— королевой и нежно, нежно, словно мелодия неба, словно звон лесного ручья, словно струны золотой арфы, зазвенел его голос:
— Не могу принять твоей милости, Мая. Я не могу стать королем! Не в роскоши, не в довольстве родились мои песни и нет им места в твоем королевском дворце! Свободу люблю я и петь могу только на свободе. Отпусти меня в лес, королева, я зачахну в твоем роскошном дворце.
Больно ранили эти речи гордую Маю.
Побледнело, как саван, ее прекрасное лицо. Но делать нечего. «Насилу мил не будешь!» И, махнув безнадежно рукою, отпустила она обратно в чашу крылатого певца.
А сама долго-долго плакала в тиши своего дворца на своей цветочной постели.
3.
Вся свита ее крепко спала и рыцари и дамы. Даже стража уснула у дверей, а она Мая, все горевала, вся заливаясь слезами и тоской. И вдруг, дрогнула где-то вдали сладкая трель. Потом вторая… третья… еще и еще… И полилась вещая песня по всему лесу. Это пел соловей, пел о своей безграничной любви к прекрасной, гордой, королеве, которую он полюбил с первого взгляда и от которой, несмотря на эту любовь, отказался на веки с болью в сердце, не желая лишаться своей свободы.
И слушая его, затихала Мая. Замирала тоска в ее печальной груди. Сладко расцветала надежда в сердце и еще сильнее и крепче любила она в эту минуту крылатого певца.
С этих пор не грустит больше Мая. Знает прекрасная гордая королева, в честь кого слагает теперь свои песни свободный певец. И от зари до зари, счастливая, слушает она эти песни.